Новый год — за веком век

Первое января, елка, подарки. Обычай новогодних украшений и подарков происходит из петровских времен. Расскажем, как менялся зимний праздник в Северной столице, как отмечали Новый год в разные эпохи, чем наполнили этот праздник правители с XVIII по XX столетие и когда впервые появилась елка на Дворцовой площади.

С ПЕТРОВСКИМ РАЗМАХОМ

К обычаям новогодних торжеств будущий властитель Петр Алексеевич Романов пристрастился в Москве, в Немецкой слободе. Уравнять же летоисчисление с европейским он решил после заграничного путешествия 1697–1698 годов, прозванного Великим посольством. Особенно ему пришелся по душе образ жизни голландцев. Приехавший за науками царь весело отпраздновал в Амстердаме Рождество и Новый год с украшениями, музыкой и с фейерверками, которые с юности обожал.

Перед наступлением 1700 года Петр I установил отсчет лет от Рождества Христова (а не от сотворения мира) и повелел отмечать Новый год с 1 января. Он обязал жителей Москвы украшать дома еловыми и сосновыми ветками, поздравлять друг друга, жечь костры, стрелять из руже й . На Красной площади устроили фейерверк, пушечные и ружейные салюты. Это была не просто пальба — огненную потеху возвели в ранг театрального искусства, обставив декорациями и аллегорическими изображениями. С 1704 года празднование стали проводить в новой строящейся столице. У Петропавловской крепости устраивали гулянья и маскарады. Петр не только участвовал в гуляньях, но и того же требовал от знати.

ЛЕДЯНОЙ ДОМ

Племянница Петра Анна Иоанновна тоже увлекалась зимними забавами. 4 января 1733 года «Санкт-Петербургские ведомости» писали: «В день нового года по окончании службы палили из пушек с крепости и Адмиралтейства. Вечером были иллуминованы все дворы».

Знаменитый Ледяной дом для свадьбы опального князя с придворной шутихой построили в декабре 1739 года на замерзшей Неве. От фундамента до конька крыши «… все здание было из воды», — писал в художественном повествовании И. И. Лажечников. В краткие часы, когда показывалось январское солнце, дом просвечивался и сверкал, словно он был построен из самоцветов.

В массовке этой потехи участвовали три сотни человек в национальных костюмах — по паре представителей разных народов империи. Они играли на музыкальных инструментах. По бокам дворца были установлены ледяные скульптуры дельфинов и слона, а также ледяные пушки и мортиры, из которых стреляли артиллеристы. Слон извергал нефтяной факел и трубил.

Анна по своему нраву вообще не отличалась добротой, забава вышла жестокой. Молодоженов оставили на брачную ночь в Ледяном доме под стражей на тридцатиградусном морозе, они едва не замерзли насмерть.

Постройка простояла три месяца и растаяла весной 1740 года. Ее копию по архивным чертежам и рисункам сделали зимой 2006-2007 годов на Дворцовой площади.

МАСКАРАДЫ ЕЛИЗАВЕТЫ

Императрица Елизавета I развивала введенные ее отцом обычаи Нового года. Гремели пушечные салюты с определенным числом залпов из Петропавловской крепости и Адмиралтейства. Гвардейские полки выкрикивали поздравления под барабанный бой и музыку. 1 января вельможи являлись во дворец поздравить государыню, а вечером почтеннейшая публика съезжалась на бал.  Знатным людям в пригласительных билетах заранее указывали, во что и как надлежит одеться на маскарад. Запрещено было рядиться в костюмы слуг, требовалось приходить в богатых одеяниях, «в пристойных масках, не имея арлекинского, пилигримского и деревенского платья». Женщинам полагалось быть с пышными прическами, а не простоволосыми. Гостям было велено не брать с собой шпаги, сабли, кинжалы.  Елизавета сама участвовала в маскарадах и балах, любила выступать на них в мужском костюме. «Санкт-Петербургские ведомости» рассказывали 2 января 1751 года, как прошел новогодний бал во дворце: в большом зале «в осьмом часу началась музыка на двух оркестрах и продолжалась до 7 часов пополуночи» (то есть с восьми часов вечера до семи утра. — Ред.). После танцев участники собрались за столами, «на которых поставлено было великое множество пирамид с конфектами, а также холодное и горячее кушанье». На пиру угощали лучшими винами, а также «кофием, шоколадом, чаем, оршатом и лимонадом».

ДВОРЦОВЫЕ ИГРЫ

Со времен Екатерины II праздничный ужин стали устраивать в хрустальном шатре посреди театрального зала. Царская семья и в последующих поколениях устраивала новогодний пир в палатке из узорчатых стекол.

Вошли в обычай праздничные подарки: императрице и вельможам преподносили изукрашенные табакерки, пудреницы, несессеры. Один из промышленников поднес Екатерине золотое блюдо со свежими тропическими фруктами, приведя ее в восторг.

На новогодний стол во дворце и благородных домах готовили необыкновенные кушанья. Повар-француз сделал жаркое из поросенка с уложенными в него фазаном, куропаткой, жаворонком и оливками. В оливках вместо косточек были кусочки анчоусов. Это блюдо «Императрица» вскоре стало популярным у знати. На Рождество при дворе устраивали святочные игры. В записях одного из придворных, занимавшегося воспитанием великого князя Павла, приводятся подробности, как в Зимнем дворце развлекались в январе 1765 года. Апартаменты Екатерины II выходили окнами на Дворцовую площадь. После танцев государыня села играть в ломбер с приближенными. Павел, которому тогда было десять лет, играл с придворными в бирюльки. В этой игре нужно точными движениями растаскивать кучку миниатюрных предметов, не рассыпав ее.

Павел I и Александр I были воздержанны в еде. Следуя их вкусам, дворяне стали заказывать на Новый год простые блюда с соленьями, салаты, но и от жареных поросят не отказывались. Тогда же в меню вошли свежие фрукты — апельсины, виноград и груши, которые выращивались в петербургских оранжереях.

УКРАШЕНИЕ ЕЛКИ

Пушечные новогодние салюты упоминаются в исторических документах до конца XVIII века. После воцарения Павла I традиция прервалась.

Не прижилось и введенное Петром правило украшения домов еловыми ветками. Западноевропейский обычай наряжать елку на Новый год укоренился в России в XIX веке благодаря жене Николая I (тогда еще наследника престола). Александра Федоровна по рождению была немкой, и с 1818 года молодая семья стала устанавливать в Аничковом дворце (а потом и в Зимнем) праздничные елки в сочельник и на Рождество. Елочки на столах были искусственные, из металла, с медными украшениями. Живую ель стали привозить из леса по меньшей мере с 1819 года.

Число елок возрастало с прибавлением детей и внуков. Дети подносили Николаю I подарки, сделанные своими руками. Так праздник стал детским, домашним. Теперь его отмечали не в громе пушечной пальбы и расточительных увеселениях, а в семейном кругу. Мода на елки распространилась в 1840-х среди аристократии и всех обеспеченных людей. Рождественское дерево украшали засахаренными фруктами, позолоченными орехами на ленточках, свечами, китайскими фонариками. Первая рождественская елка для народных гуляний была установлена в Петербурге в 1852 году в помещении Екатерингофского вокзала (ныне Московский вокзал). Ее украсили лентами.

В конце XIX — начале XX века появились в продаже специальные елочные игрушки, цветные стеклянные шары, фигурки ангелов. В 1900 году в магазинах на Невском проспекте и Караванной улице продавали для елок «…бусы, снег и амуров из невоспламеняющейся ваты, обезьян, флаги, сусальное золото, стеклянные шары, бонбоньерки, диамант-пудру, бенгальские огни, зажигательные нитки, комнатные фейерверки».

С начала XX века для детей устраивались представления с подарками, в том числе и благотворительные, бесплатные. Для народных гуляний строили ледяные дворцы и горки.

В 1880-х традиционным новогодним угощением становятся мандарины. В 1894 году появляется первое письменное упоминание салата оливье.

В 1890-е годы в Россию пришла из-за рубежа мода на поздравительные открытки. Их продавали для сбора благотворительных средств на строительство домов призрения. Первые русские открытки рисовали выдающиеся художники, такие как Репин, Бенуа, Рерих, Маковский.

НОВОГОДНИЕ ЗАСТОЛЬЯ

В первой половине XVIII века в обществе зародились новогодние обычаи. Вечер перед наступлением Нового года назвали «щедрым» и устраивали праздничное пиршество. Подавали мясные блюда, пироги с разной начинкой. В центре стола ставили поднос с целиком зажаренным поросенком. Свинья в народном представлении была символом плодовитости и благополучия. При этом не полагалось под Новый год есть блюда из птицы или зайца, чтобы из дома не улетело и не ускакало счастье.

1829 ГОД

Новогодний праздник 1829 года Александр Пушкин посвятил изданию «Литературной газеты», которая начала выходить 1 января 1830 года. Редактором был Антон Дельвиг, но после первых двух номеров он уехал в Москву, и десять номеров редактировал Пушкин. Он и впоследствии писал для газеты. Пушкинские заметки и полемические памфлеты вошли в учебники российской журналистики и истории литературы.

1863 ГОД  

Александр Никитенко — литературовед, цензор, профессор Петербургского университета, записал в дневнике: «Новый год. Все как будто вдруг обезумели, какая беготня и суматоха! Что же это такое? В природе ли произошла какаянибудь радикальная перемена или в людях? Ведь в сущности ни малейшего намека на то, что случилось что-нибудь новое, что образовало бы рубеж между 1862 и 1863 годами. Между тем со всех сторон сыплются поздравления, все поддаются каким-то надеждам, вероятно и в этом году таким же несбыточным, как и в прошлом. А впрочем, не худо, что такой обычай существует. За недостатком истинных благ человеку нужен хоть призрак хорошего лучшего».

1912 И 1913 ГОДЫ

В новогоднюю ночь 1911/12 года на Михайловской площади (Итальянская, 4) открылось подвальное артистическое кабаре «Бродячая собака». Там собирались литераторы Серебряного века. Акмеисты из круга Николая Гумилева устраивали костюмированные представления в стиле комедии дель арте. Поэты надевали черные фраки с цветами в петлице. Потом в эмиграции те события были для них образом ушедшей России. Георгий Иванов написал:

В тринадцатом году, еще не понимая,
Что будет с нами, что нас ждет,—
Шампанского бокалы подымая,
Мы весело встречали Новый год.

В сочельник 1913 года, в годовщину открытия «Собаки», там состоялся спектакль «Вертеп кукольный. Рождественская мистерия». Подмостки были обтянуты красным кумачом. Художник Сергей Судейкин рассказывал: «Двадцать детей из сиротского дома, одетые в белое, с золотыми париками и серебряными крыльями ходили между столами с зажженными свечами и пели. На сцене рождался Христос, происходило избиение младенцев, и солдаты закалывали Ирода».   Настроение декаданса и предвестие грозных перемен обрисовала Анна Ахматова в стихах «Все мы бражники здесь, блудницы». Потом в ее воспоминаниях «Поэма без героя» на новогодний маскарад сойдутся тени из 1913 года, зрители и участники того вертепа.

НЕУГОДНЫЙ ОБЫЧАЙ

Во время Первой мировой войны царский дом и общество временно отказались от иноземной традиции. Причиной был скандал: немецкие военнопленные в госпитале встретили с елкой Рождество 1915 года. Началась газетная истерия, власти ввели запрет. Во всяком случае, в публичных местах елку не ставили.Гонения на елочку ненадолго прекратила и затем возобновила с еще большей силой новая власть. Большевики видели в рождественском символе религиозный предрассудок…

Поэтому ленинградцы привозили елочку в дом тайком и отмечали праздник за закрытыми дверями, с зашторенными окнами, чтобы не попасть под репрессии.

Ленинградские комсомольцы в 1924 году перед Рождеством пытались собирать людей в клубах, предлагали заменить церковные праздники революционными. При этом в годы нэпа елки можно было купить даже в госторговле. Корней Чуковский 25 декабря 1924 года записал: «Третьего дня шел я с Муркой к Коле — и был поражен: сколько елок! Стоит воз, доверху набитый елками, — и возле воза унылый мужик, безнадежно взирающий на редких прохожих… Засыпали елками весь Ленинград, сбили цену до 15 коп. И я заметил, что покупаются елки главным образом маленькие, пролетарские — чтобы поставить на стол».

Елка оказалась под запретом на рубеже 1920-1930-х. Ленинградский детский журнал «Чиж» опубликовал стихотворение Александра Введенского:

Не позволим мы рубить
Молодую елку,
Не дадим леса губить,
Вырубать без толку.
Только тот, кто друг попов,
Елку праздновать готов.

Теперь устроителям новогодних праздников для детей в школах и детсадах грозил штраф.

ПРАЗДНУЕМ ПО-СОВЕТСКИ

Елка оставалась в опале до тех пор, пока советские вожди не решили радовать ею детей и не сделали символом Нового года вместо Рождества. Восьмиконечную звезду на вершине заменили красной пятиконечной. Под украшенными елками Советская Россия встретила 1936 год.

Страна на тот момент частично оправилась от разорения, в середине 1930-х была отменена карточная система. Новогоднее празднество снова посвятили теме благополучной жизни. Теперь елка демонстрировала достижения народного хозяйства. Встречу 1937 года отметили с размахом. На Дворцовой площади в Ленинграде (в то время площади Урицкого) устроили огромный новогодний базар. Александрийский столп украсили еще помпезнее, чем елку: развесили на колонне, кроме гирлянд, шоколадные изделия и консервы, колбасы, пачки сигарет. На крыше ларька «Главкондитер» водрузили фигуру белого медведя.

До сытой жизни было еще далеко, и горожане, глядя на вкусные декорации, мечтали, чтобы очередной год принес благополучие. Так с празднества на Дворцовой площади у советских людей вошло в обычай загадывать новогоднее желание. Окончательно традиция установки елки на Дворцовой площади закрепилась уже после вой ны, в 1950-х. Когда вышел фильм «Карнавальная ночь», на столах появилось «Советское шампанское» и салат оливье.

С неурожаями, Карибским кризисом и гонкой вооружений держава вынуждена была опять затянуть пояс. Не хватало продуктов, были введены талоны на муку. Под новый 1963/1964 год в Ленинграде появились хмельные «хрущевские пироги» — из батона вынимали мякоть, внутрь клали начинку — фарш с коньяком — и запекали.  Но стали доступнее фрукты, с тех пор атрибутами праздника снова стали мандарины.

К 1970-м годам окончательно сложились новогодние традиции, которым мы следуем до сих пор. По сей день семьи встречают Новый год под звон бокалов и загадывают добрые желания с надеждой на лучшее будущее.