Игорь Пономаренко: «Я подписываюсь под всем, что делает мой оркестр!»

30 июня в «Тинькофф Арена» прозвучат самые яркие отечественные рок-хиты, а исполнит их симфонический оркестр OP Orchestra под управлением дирижера Игоря Пономаренко. Игорь Леонидович обещает: в финале вечера гостей концерта ожидает сюрприз. Подробнее о нем, а также о любопытных фактах из жизни Игоря Пономаренко и IP Orchestra — в нашем интервью.

— В каждой профессии важны определенные качества. Как считаете, какими чертами характера должен обладать дирижер?

— В целом он, безусловно, должен обладать теми же качествами, что и любой музыкант. Я сейчас говорю о музыкальности, о наличии слуха. Но главное, на мой взгляд, это так называемый импульс, как его называют педагоги в консерватории. Это явление достаточно сложно объяснить. Но любой музыкант в оркестре должен чувствовать, чего хочет дирижер. Ведь руками, к сожалению, весь спектр эмоций выразить трудно. Да, можно задать темп, показать, где нужно играть тише, громче, быстрее, медленнее. Но вот то, от чего у публики по спине бегут мурашки, руками не задашь. То есть стоит дирижер как центр Вселенной, спиной к залу, посылает эмоции — и своим музыкантам, и публике — и получается то, что нужно.

— А еще лидерскими качествами, думаю, должен обладать…

— Безусловно. Он ведь командир оркестра. Но у каждого дирижера свои методы: кто-то относится к музыкантам деспотично, и это частое явление, кто-то пытается уговорить… У меня другой подход — я пытаюсь привлечь артистов к сотворчеству. Это, конечно, не значит, что у нас в оркестре царит демократия. Диктат присутствует, без него никак не обойтись. (Улыбается.) Но у нас есть место и для творчества, для того чтобы выразить свою индивидуальность. Я не хочу, чтобы музыканты тупо исполняли мою волю, это неинтересно.

— Какой музыкой вы увлекались в детстве, в юношестве?

— С одной стороны, ответить на этот вопрос достаточно сложно. С другой — если я включу какую-то радиостанцию и услышу песни тех лет, то, скорее всего, начну им подпевать. То есть большинство из них я знаю наизусть, хоть специально и не учил. Все эти «Хоть поверьте, хоть проверьте» про Золушку из телевизора… И только теперь я понимаю, как же это «48 дирижеров и один седой скрипач». (Улыбается.) Кроме того, естественно, в нашем доме всегда были застолья, где исполнялись народные песни. А вот классическая музыка в мою жизнь пришла уже гораздо позже, когда я уже начал заниматься серьезно. Все-таки я жил в глуши, в Сибири. Впервые попал на концерт симфонического оркестра, когда мне уже было лет 17.

— В каких жанрах и формах вам нравится работать сегодня?

— Когда я стал дирижером, я понял, что, пожалуй, самый мой любимый жанр — это жанр симфонической музыки. А, может быть, именно через это понимание я и пришел в свою профессию. И сейчас воплощаю в своем IP Orchestra программы, созданные в самых разных музыкальных стилях и жанрах — и чувствую себя настоящим первооткрывателем. Классика — есть классика. Ее всю переиграли и продолжают играть каждый день. Но ведь как здорово по-своему ее интерпретировать. Знаете, однажды Муслима Магомаева спросили: «А почему вы не поете в опере?», и он ответил: «Мне больше нравится выступать на эстраде». Так же и жанр эстрадно-симфонического оркестра допускает некие вольности, артистизм. То есть дирижер в каком-то роде становится уже шоуменом. Он не стоит постоянно спиной к публике, он поворачивается, общается со зрителями. И это заряжает энергией!

— Одна из самых популярных ваших программ — рок-хиты…

— Это одна из множества программ, которые мы исполняем. В какой-то степени можно сказать, что ее начали раньше делать на Западе. Но там это все исполнялось не эстрадно-симфоническим оркестром, как у нас, а просто симфоническим, без ритм-группы, без каких-то специальных аранжировок, без эмоций. И когда я искал в интернете какое-нибудь переложение творений группы Queen для симфонического оркестра, я много чего нашел. Но это все была очень скучная классика, неземная тоска. Да, современные крутые композиторы придумывают какие-то формы, гармонии, какие-то умные вещи… Но выступать с этим не получится — далеко не уедешь. Поэтому никто и не выступает. А вот играть то, что играем мы — это совершенно другой разговор. Тогда действительно проявляется истинное лицо группы, эмоции музыкантов. Как говорит молодежь, качает. (Улыбается.) Тот же русский рок, программу «Наши рок-хиты», которая пройдет 30 июня в КСК «Тинькофф Арена», мы первые в общем-то сделали. Есть у нас и еще один большой пласт программ — те, что посвящены киномузыке.

— Кстати, на какие концерты публика приходит с большим удовольствием? И посещают ли ваши концерты молодые люди?

— По большому счету, жанр не так уж важен. И я горжусь, что многие люди приходят на наши концерты не ради программы, а потому что играет именно IP Orchestra. Что же касается молодежи, то да, молодые люди очень активно ходят на наши выступления, как это ни странно. Ведь мы, в том числе, играем рок, который старше нас самих. Тому же Полу Маккартни уже 80 лет! Уже и поклонники его состарились, но молодежь тоже интересуется этими песнями, им нравится. Мы открываем для молодежи и какие-то классические произведения, доносим в более понятной для них форме. К примеру, они вряд ли пойдут в филармонию слушать симфонию Густава Малера, на первой части которой, скорее всего, уснут. А придут к нам. А потом, дай Бог, пойдут в филармонию и послушают и другие произведения. Это радует. И это — одна из наших задач, которая заключается в том, чтобы строить мосты между публикой и жанрами, постепенно привлекать. Особенно же много молодежи приходит на программу «Абсолютный хит». Все любимое, знакомое, в том числе Элвис Пресли, Эдит Пиаф, Lady Gaga, Мадонна — любимые песни разных поколений. Люди довольны!

— В последние годы люди все охотнее приходят на такие вот концерты хитов, которые дают по всему миру симфонические оркестры. Как думаете, почему так происходит?

— Этому есть два объяснения. Во-первых, любая хорошая музыка — будь-то рок или поп-песни — становится в какой-то момент классикой. Как я шучу, если вас начал исполнять симфонический оркестр, значит, вы уже, господин «Мумий тролль», почти классик. (Смеется.) А во-вторых, симфонический оркестр облагораживает музыку. Он ее усложняет, делает не такой примитивной, что ли, даже если она таковой была. Тем более что музыканты симфонического оркестра, которые ее исполняют, зачастую выше, чем вся эта попса вместе взятая. Да и вообще — люди любят интерпретацию. Ну слушаете вы лет 5 песню Мадонны «Frozen», она вам нравится, но вдруг вы узнаете, что ее исполнит симфонический оркестр — и вам наверняка будет любопытно это послушать. Что это вообще такое? А если люди пришли к нам на концерт один раз и им понравилось, они придут снова.

— Расскажите, что ждет публику на вашем концерте 30 июня.

— Это будет программа отечественных рок-хитов. Причем набираться она будет по стандартному принципу — от одного коллектива по одной песне, по хиту. То есть мы исполним 20 песен 20 разных групп. Начиная от доисторического «Автографа», который, наверное, уже мало кто помнит, заканчивая «Зверями», «Мумий троллем», ДДТ. Однако концерт, который пройдет в «Тинькофф Арена» будет необычным. Во-первых, потому что 30 июня я буду отмечать свой день рождения. Поэтому жду всех с цветами и белым вином сорта «Пино гриджо». (Улыбается.) Ну а во-вторых, публику ждет сюрприз — мы пригласили на мероприятие группу «Пилот» и ее основателя Илью Черта. Вместе с Ильей мы и зафиналим наше выступление. То есть он исполнит несколько песен под аккомпанемент симфонического оркестра.

— Ваш оркестр изначально назывался «Синематограф». Почему в какой-то момент вы переименовали его в IP?

— Первые наши программы были киношными. Так и пришло название. Правда, существовало оно не так уж долго, буквально пару лет. Но в конечном итоге мне стало неудобно. Все-таки в Москве есть свой оркестр кинематографии. Им управляет Сергей Скрипка. Оркестр известный, с историей. «Синематограф», «Кинематограф» — нехорошо. Но самое главное во всем этом это то, что мы перестали исполнять только киномузыку, начали охватывать и другие жанры. И это тоже неверно — играть рок-хиты и называться «Синематограф». IP же — мои инициалы, Игорь Пономаренко. И, как сказал мне один журналист во время интервью, это ведь хорошая мировая традиция, когда человек подписывается своим именем под тем, что делает он и его команда. Вот и я несу ответственность за работу своего оркестра, ставлю под этим подпись. Так что все «взгоды» и невзгоды, вся критика, все вопросы — это все ко мне.

— Игорь Леонидович, помимо своей дирижерской деятельности вы ведь еще пишете музыку к спектаклям. Работаете сейчас над чем-то новым?

— Сейчас не пишу. Но переписываю. Буквально в июне будет постановка «Холстомер» во Владимире, по повести Льва Толстого. Я вообще не люблю писать в стол, стараюсь брать какие-то конкретные заказы. Вот и сейчас пытаюсь найти какой-то театр, какого-то режиссера, чтобы дописать «Метель» — такая есть повесть Пушкина, не озвученная еще в драматическом театре. Безусловно, это не основная моя работа, поэтому много времени этому не уделяю. Я все-таки в большей степени сценический артист. И времени на основную деятельность уже не хватает, но думаю, что премьеры еще будут. Надо хотя бы десяток спектаклей сделать в этой жизни.

— Вы, кажется, хотели написать музыку для кино. Так и не написали?

— Хотел. Но попасть в кино достаточно сложно. Не то, чтобы мафия, коррупция, но… Как правило, любой режиссер берет на проект своего композитора. Вот у меня такого режиссера пока нет. Это во-первых. А во-вторых… В кинобизнесе крутятся большие деньги, при этом дармовые — так что попасть в эту обойму проблематично. Это достаточно распространенная ситуация в сфере культуры. Вот и в государственных оркестрах, к примеру, идет какая-то непрерывная грызня. Мне достаточно часто приходится сталкиваться с ужасающими вещами, которых, казалось бы, быть не должно, но они происходят сплошь и рядом. В искусстве, к сожалению, процветает кумовство. И очень часто у руля стоят совершенно неталантливые люди.

— А как вы отдыхаете, как заряжаетесь энергией, чтобы потом начать творить?

— Теперь у меня есть дача. И все происходит там. (Смеется.) Я наконец-то получил маленький клочок земли, на котором можно что-то делать, копаться в земле, что-то выращивать. Заниматься такими бытовыми вещами. Воздух, солнце и никто не стоит над душой. Красота! Потому что в городе, конечно, ночью упираешься в монитор — и что дальше? Можно, конечно, книжки читать, но это ведь, по большому счету, тоже не развлечение. Это большой умственный труд, эмоциональный. Если это не дешевая литература. Но Дарью Донцову я бы читать, конечно, не стал. А вот Умберто Эко — это думать нужно. Это уже не отдых. Там в одном абзаце иногда столько информации, что поди в ней разберись!

— А на даче чем занимаетесь — цветы выращиваете?

— Да. Ну не картошку же! (Улыбается.) Хотя маленькую теплицу прямо на днях хочу поставить, буду выращивать в ней помидоры. Но это тоже, конечно, развлечение. Потому что купить можно гораздо дешевле. Но сам процесс увлекает. А так цветы, да. Ну еще и два куста смородины посадил. Вообще мне действительно повезло — место хорошее, соседи вокруг свои, родные люди. Так что наслаждаюсь природой.

— Какие города и страны вам, кстати, близки и почему?

— Я люблю побережье Черного моря. Это если говорить о нашей стране. Если же двигаться за ее пределы — был пару раз в Абхазии, там тоже очень хорошо. Я люблю те места, где тебя не растаскивает на части. Допустим, отправляешься в Испанию — и тебе непременно надо съездить туда, сюда… В Крыму в общем-то тоже есть что посмотреть, но так как я туда езжу уже с 1978 года, уже все там обследовал. (Улыбается.) К тому же там живет мой брат, так что приезжаю к нему в гости. А вообще я, безусловно, люблю открывать новые страны. Поскольку уже посетил более 40 стран, причем многие не по одному разу — от Панамы до Новой Зеландии — если представляется возможность, с удовольствием еду туда, где никогда не был. Допустим, если мне предложат на выбор две страны, отправлюсь на гастроли туда, где еще не бывал. Даже если там платят меньше. Потому что это интереснее. Другая публика, другие места. Но возвращаться в знакомые места тоже люблю — и смотреть, что там изменилось с момента моего последнего приезда.

Беседовал Илья Златов