Долгое эхо Гражданской войны

Проиграв большевикам, уцелевшие участники Белого движения рассеялись по разным странам. Стремясь поквитаться с победителями, многие стали на путь организованного или личного террора. Попытки мести и реванша утихли лишь спустя четверть столетия.

Политику по преодолению раскола красной и белой России символизирует дата, которую мы отмечаем сегодня. На рубеже веков правительство изменило ноябрьский праздник, чтобы обозначить смену эпох, завершение сословной и идейной вражды.

Смерть для отступников

Барон Петр Врангель после эвакуации из Крыма стремился держать остатки частей в железном кулаке, не позволял людям разбрестись и перейти к мирным занятиям. Несомненно, рассчитывал снова бросить их в бой, когда сложится удобный расклад на международной арене. А поскольку легитимность главнокомандующего побежденной армии была сомнительной, он и его приверженцы удерживали воинские массы в подчинении единственно доступным средством – страхом. И в лагере на турецком Галлиполи, и при переселении в Болгарию генералы не выпускали из-под контроля солдат, казаков и офицеров. Белый террор в борьбе за империю применялся не только к большевикам. Смерть грозила любому отступнику, рассказывал полковник Иван Калинин, автор мемуаров «В стране братушек».

То, что деникинский генералитет скор на расправу, помнили все участники борьбы на юге России. Путь отступавшей белой армии был отмечен не только боями, но и казнями. Вздергивали на перекладину даже сподвижников, заподозренных в «самостийности». Еще в ноябре 1919 года генерал Виктор Покровский отправил на виселицу члена Кубанского правительства Алексея Калабухова, усмотрев в политике демократической Кубани измену, отпадение от «единой и неделимой». По наблюдениям юриста Калинина, Покровский «с восторгом» утвердил смертный приговор лидеру кубанцев.

Вешатель Покровский бесславно окончил свою жизнь спустя три года, когда уже в Болгарии продолжил террор по отношению к казачьим деятелям. Его люди напали на агитатора, уговаривавшего эмигрантов возвращаться на родину. Местные власти стали расследовать убийство и попытались унять расходившуюся группировку, незаконное вооруженное формирование. Покровский воспротивился аресту и умер от штыка болгарского полицейского.

А в лагере на Галлиполи хозяйничал, по выражению Калинина, «деспот, вран­гелевский генерал Кутепов, вождь добровольцев. Рас­стрелами инакомыслящих он поддерживал в сердцах «галлипольских орлов» пламень любви к родине, то есть злобу к советской власти и жажду мщения».

Дипломатические убийства

В 1920-1930-е годы террор эмигрантов был обращен на дипломатов и торговых представителей СССР, работавших за рубежом. В 1922 году экстремистские организации разрабатывали планы убийства советских представителей на международной конференции в Генуе. Однако итальянские власти предвидели опасность и сорвали покушение, не выдали визы боевикам, пытавшимся пробраться к цели под видом обучающихся художников.

Зато белогвардейцы успешно устроили террористический акт в Лозанне. В 1923 году врангелевский офицер, россиянин швейцарского происхождения Морис Конради застрелил советского дипломата Вацлава Воровского. Двух помощников Воровского он ранил. После стрельбы белогвардеец бросил пистолет на ковер, подошел к оркестру и приказал играть траурный марш по русским большевикам.

Этот теракт, по ожиданиям Мориса Конради, должен был «сорвать процесс признания СССР, поставить советских дипломатов и торговых представителей вне закона».

Швейцарский суд оправдал стрелка большинством голосов, приняв во внимание доводы о красном терроре, гонениях церкви, гибели семьи Конради. Прокурор настаивал, что даже убийство тиранов не может быть оправдано законом, но защитник эффектно указал на статую Вильгельма Телля за окном и предложил в таком случае снести памятник народному герою.

Оправдание террориста привело к почти полному разрыву отношений Швейцарии с СССР на два десятилетия.

Другим громким актом белогвардейского терроризма стало убийство советского полномочного представителя в Польше Петра Войкова в 1927 году. Белоэмигрант Борис Коверда застрелил его на вокзале Варшавы при выходе из вагона. Польским судом Коверда был приговорен к пожизненным каторжным работам, но отбыл только 10 лет и вышел на свободу по амнистии в 1937 году.

Гитлеровский атаман

Заключительная страница истории белоэмигрантского терроризма оказалась несмываемо позорной. Некоторые из русских командиров ради крушения ненавистного им большевизма стали служить нацистам, и после разгрома Третьего рейха заклеймены судебным приговором за войну против собственного народа.

Один из самых усердных и верных приспешников Гитлера – бывший атаман Войска Донского Петр Краснов. Генерал, увешанный наградами за подвиги на фронтах Первой мировой войны, уже в начале Гражданской сотрудничал с немецким кайзеровским правительством, затем эмигрировал в Германию. 22 июня 1941 года он выступил с воззванием в помощь «немецкому оружию и Гитлеру». Формировал казачьи части вермахта, возглавлял главное управление казачьих войск в имперском министерстве оккупированных территорий. В январе 1947 года он был повешен по приговору советского суда за измену Родине и терроризм.

В знак примирения

Россия взамен годовщины революции стала отмечать в девяностые годы новый праздник – День согласия и примирения. Государство официально взяло курс на «смягчение противостояния и примирение различных слоев российского общества». Потом праздник перенесли с 7 на 4 ноября. С 2005 года мы отмечаем его как годовщину окончания Смуты – День народного единства.

P. S. Упомянутый в материале автор мемуаров о Белом движении является родственником одного из журналистов нашей редакции. Юрист, бывший помощник прокурора Донского военно-окружного суда Русской армии полковник Иван Калинин в начале 1923 г. вернулся из Болгарии на родину при содействии Красного Креста. После репатриации он занимался этнографическими исследованиями, преподавал в Ленинградском автодорожном институте, издал три книги воспоминаний: «Русская Вандея», «Под знаменем Врангеля» и «В стране братушек».
Царский офицер, советский ученый и писатель погиб в эпоху «Большого террора». Иван Калинин был арестован в октябре 1937 г., через 4 недели приговорен комиссией НКВД к высшей мере и 10 ноября 1937 г. расстрелян в Ленинграде. Реабилитирован посмертно.

Константин Гаврильчик

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга