Выстрел в Летнем саду

Начало политическому террору в России положил выстрел Дмитрия Каракозова. Это покушение на императора Александра II обросло легендами. Слишком неясными и спорными были мотивы дворянина, казненного через пять месяцев после теракта.

Земляк Ивана Сусанина

4 апреля 1866 года царь Александр II гулял в Летнем саду. Закончив прогулку, император вышел на набережную Невы, где столпился народ, желающий посмотреть на самодержца. Вдруг из толпы выскочил высокий светловолосый человек в черном пальто, достал пистолет и стал целиться в царя. Стоявший рядом крестьянин Осип Комиссаров увидел это – и ударил злоумышленника по руке. Это спасло царя. Пуля террориста ушла в небо.

Стрелок тут же бросился бежать. Но его поймали, изрядно поколотили и арестовали.

В те годы народ еще не привык к политическому террору. И Александр II, освободивший крестьян, еще пользовался большой популярностью. Поэтому попытка убийства царя вызвала всеобщее возмущение. А чудесное спасение императора привело к столь же всеобщему ликованию.

Радовались все слои населения – от аристократов до сестрорецких рабочих, устроивших манифестацию в честь царя. Со всех концов России в Зимний дворец шли письма и телеграммы. В театрах публика требовала исполнять национальный гимн «Боже, царя храни». Даже московские студенты, ранее не замеченные в любви к власти, устроили патриотическое шествие.

Многие полагали, что история про спасителя – картузника Комиссарова – всего лишь вымысел царской пропаганды. Так власть хочет показать, что простой люд грудью стоит за «батюшку-царя». Интересно, что сам покушавшийся как будто и не заметил, что его кто-то толкал или бил по руке, и на следствии ничего об этом не говорил.

Но Осип Комиссаров был крестьянином Костромской губернии. То есть земляком Ивана Сусанина. И это делало его подвиг особенно красивым и символичным. В начале XVII века костромчанин Сусанин спас юного Михаила – первого царя из династии Романовых. Теперь, спустя два с половиной века, другой костромчанин – Комиссаров – спас другого представителя все той же «любимой народом» династии.

Правда, существовала маленькая неудобная биографическая деталь: отец новоявленного героя находился в сибирской ссылке за воровство. Но этот факт в прессе предпочитали не замечать.

Восставший из «Ада»

Александр II принял Комиссарова, произвел его в дворяне и наградил орденом Св. Владимира. Спасителя царя избрали почетным гражданином Петербурга и почетным членом Московского английского клуба. Ему преподнесли золотую шпагу, а один костромской помещик подарил Комиссарову имение. Отметился даже именитый и увенчанный лаврами лондонской выставки сапожник Ситнов, пообещавший бесплатно шить для героя обувь.

В честь Комиссарова слагали стихи и оды. Но почести не принесли бывшему крестьянину счастья. Он не выдержал испытания «медными трубами» – спился и умер в 54 года, заброшенный и всеми забытый.

Пока народ радовался, власть тоже не теряла времени даром. Александр II назначил следственную комиссию. И поставил во главе ее Михаила Муравьева, усмирителя недавнего польского восстания. Муравьев заработал себе кличку Вешатель, так что все были уверены: он проведет расследование жестко и тщательно.

Человек, стрелявший в царя, заявил, что он крестьянский сын Алексей Петров. Однако довольно быстро выяснилось, что террорист не крестьянский, а помещичий сын. И зовут его Дмитрий Каракозов. Бывший студент. Член московского кружка, во главе которого стоял Николай Ишутин, двоюродный брат Каракозова.

Члены кружка мечтали о социалистическом переустройстве общества. Также подумывали о революции. И создали революционное общество, назвав его «Организация». А внутри него – более законспирированное общество с совсем уж странным названием «Ад».

Ишутинцы, находясь в Москве, наладили контакты с петербургским кружком, который возглавлял Иван Худяков, и с поляками. Они помогли бежать из тюрьмы польскому революционеру Ярославу Домбровскому, хотели освободить Николая Чернышевского.

Следственная комиссия Муравьева арестовала 197 человек – и членов ишутинского кружка, и просто людей, известных своими радикальными взглядами. Большинство отделалось административной ссылкой. 36 человек предстали перед судом. Двоих – Каракозова и Ишутина – приговорили к повешению.

Не бунтарь, а маньяк?

3 сентября 1866 года Каракозова повесили. Ишутину в последний момент заменили смертную казнь пожизненной каторгой.

Следователям так и не удалось доказать связь между деятельностью кружков и покушением на императора. Каракозов уверял, что никто не предлагал ему убивать царя и никто им не руководил.

Если говорить о революционерах, то, видимо, так оно и было. Русские революционеры еще не дошли до мысли о цареубийстве. Покушение Каракозова стоит как бы особняком. На следующий год в Александра II снова стреляли. Но в Париже. Стрелял поляк Антон Березовский – мстил за подавление польского восстания. А русские революционеры совершат покушение на царя только в 1879 году – через 13 лет после Каракозова.

Что же двигало террористом? Установлено, что Каракозов был тяжело болен. Однако о его недуге нет достоверных данных. Есть версия, что он заразился сифилисом. Эта болезнь, по словам Каракозова, «повела сначала меня к мысли о самоубийстве». Но потом решил «не умереть даром, а принести этим пользу народу», и такой пользой он считал убийство правителя.

Что ж, такой вариант вполне возможен. Сифилис, как известно, губительно действует на центральную нервную систему, на мозг. В поврежденном сознании могла возникнуть такая безумная идея, как вооруженное нападение на носителя верховной власти. Никаких других, более рациональных причин нападать на царя, прозванного за свои реформы «Освободителем», не было. Так что вполне возможно, что в данном случае действовал маньяк-одиночка.

Впрочем, что бы ни двигало Каракозовым, его деяние открыло новую эру – эру политического террора в России.

Илья Никулин