Ефремов — в балетной пачке, Сухоруков — в детской коляске

В кинотеатре «Аврора» актеры Михаил ЕФРЕМОВ, Евгений СТЫЧКИН и режиссер Григорий КОНСТАНТИНОПОЛЬСКИЙ представили фильм «Кошечка».
   Удивительная история – это кино, которое стало возвращением в большое кино Константинопольского, ровно десять лет назад выстрелившего комедией «8 ½ долларов». Пять дней съемок. Бюджет – суперминимален, всего 100 тысяч долларов на все про все. Съемочный павильон – собственная квартира режиссера. И в то же время — опека крупнейшей в России кинотеатральной сети «Каро-фильм», и звездный актерский состав.
   Прокатчики решили, что «Кошечка» — исключительный материал для того, что понять, готовы ли наши зрители к эксперименту. Пугаться не стоит – никаких арт-хаусных изысков в фильме нет. Весь эксперимент заключается в старой доброй традиции телевизионных моноспектаклей. Четыре актера – четыре монолога – четыре судьбы. И все это под «аккомпанемент» титров, живо напоминающих заставку «Крестного отца» Френсиса Форд КОППОЛА. Таков респект любимому фильму от Константинопольского. Впрочем, изначально режиссеру виделась чайка, украшающая занавес МХТ, плюс кошачья голова. «Но для кинопублики эта чайка — пустой звук, — признает Константинопольский, — в отличие от “Крестного отца”.

Балетный станок, шкаф, коляска и коробка

Под одной обложкой оказались четыре новеллы: «Бешеная балерина», «Брак по расчету», «Странный сон», и «Кошечка, или от Автора», объединенные одной сюжетной веревочкой, которая обнаруживается лишь в самом конце. Я не буду расставлять баллы актерам и собственно историям – пусть каждый сделает это сам. Не буду  — дабы сохранить интригу — раскрывать суть монологов. Замечу лишь, так сказать, в виде аперитива, что зрителю предстоит полюбоваться на Михаила Ефремова с алым лаком на обкусанных ногтях, в балетной пачке и на пуантах у балетного станка, в соседстве с белым бульдогом и бутылкой трехтысячерублевого коньяка. На милейшего Александра СТРИЖЕНОВА, играющего бизнесмена-жениха, страдающего от ревности в платяном шкафу, средь костюмов и галстуков. На Виктора СУХОРУКОВА —  грудничка в колясочке с соской в зубах, агукающего между делом и прячущего под распашонкой ножик. И, наконец, на Евгения Стычкина в роли писателя, живущего в коробке из фанеры с черной кошечкой (да, вот и она – кошечка).

Гоша КУЦЕНКО мог полететь на Луну

   Жаль, не случилась еще одна новелла, которую Константинопольский так здорово рассказал на презентации «Кошечки». Одного журналиста послали сделать репортаж о готовящемся туристическом полете на Луну. Он грустит – у него не ладится с женой, — и сердобольные космонавты предлагают ему, как водится: «А давай выпьем». Пробухав три дня на Байконуре, журналист отправляется в пробный полет на Луну, по пути продолжая выпивать. На Луне бедолага, надев скафандр, отправляется погулять. А космонавты его забывают и возвращаются на Землю. Три дня проводит герой в жутком космическом одиночестве и вспоминает свою жизнь. ГРИШКОВЕЦ отдыхает, одним словом. Кстати, история писалась с прицелом на Гошу Куценко, и думаю, он был бы хорош – так и слышу его характерную скороговорку. Но, увы, лунного пейзажа в квартире Константинопольского не нашлось.
«Можно было бы снять еще одно кино», — предложил кто-то из коллег. «А смысл?» — заметил режиссер. «Ну, разве что через десять лет», — посмеиваясь, посоветовал добрый Ефремов, намекая на десятилетний антракт между прошлым и нынешним фильмами Константинопольского.

Нюансы кастинга и дружбы

Одна из самых любопытных вещей в кино – кастинг. Всегда интересно пофантазировать, а как бы оно получилось у другого, не прошедшего пробы, или почему-либо отказавшегося от роли актера. Например, на роль младенца Константинопольский хотел позвать МАКОВЕЦКОГО или МИРОНОВА, но они  по разным причинам отказались. Бизнесмена в шкафу должен был сыграть Марат БАШАРОВ, но он тоже «слинял». А вот Стычкин согласился сразу. Может потому, что, как заметил актер, его с миром литературы "ничего не связывает, кроме преклонения перед людьми, которым удается писать и признания собственной неспособности к литературному творчеству». Михаил Ефремов был запланирован сразу. Во-первых, потому что режиссер понимал: Ефремов не устоит перед возможностью сыграть престарелую балерину. Так и случилось. «Ефремов умолял меня, чтобы я взял его на эту роль» — шутейно, но правдиво убеждал журналистов Константинопольский.
А во-вторых, актера и режиссера связывает сложный клубок взаимоотношений, концы которого уходят в прошлое. Совсем давняя легенда повествует, как маленький Гриша как-то отдыхал с папой в Крыму. Папа немного выпил, прилег на пляже соснуть, и был обворован местными детьми. "Как утверждает Константинопольский", — поделился воспоминаниями Ефремов, — "одним из местных детей был я. И правда, я был там тогда, и компания наша изрядно шалила. Но чтобы красть деньги — нет, никогда!"  А вторая история – десятилетней выдержки. Ее рассказал сам Константинопольский. «Собираюсь снимать «8 ½ долларов». Встречаю Ефремова. «Хочешь сняться в кино, в главной роли?» — «Конечно, хочу! Кто ж не хочет главной роли?». Отдаю ему сценарий. Проходит дня три. Вдруг мне звонят: «Это Григорий Константинопольский?» — «Да, а что?». «А мы тут с товарищем гуляли в лесу, и нашли ваш сценарий», — поведал мне голос из телефона». Сеятель сценариев Ефремов от слов режиссера не открещивался.  А лишь напросился (вместе со Стычкиным) на участие в будущем проекте с загадочным названием «8 ½ долларов 2222».

Признания Ефремова

Михаил Олегович признался в трех вещах. Первое: женщину играть ему не впервой. Еще в школе довелось стать Снегурочкой, потом было дело — переодевался в девочку в фильме «Все наоборот». Есть у него и спектакль, где он играет даму. Ну и, наконец, все тот же Константинопольский пригласил в ныне замороженный проект «Сказка», где Ефремов должен был обернуться старухой-мафиози. Так что сложностей с перевоплощением у актера не было – разве что колготки непривычны. Это второе признание. А третье касается мира балета. Однажды маленького Мишу мама показывала в балетной школе. «Кажется, мы общались с Екатериной МАКСИМОВОЙ и Владимиром ВАСИЛЬЕВЫМ. Они посмотрели и сказали, что у меня О-образные ноги и это хорошо для прыжка», — вспомнил Ефремов. Кстати, Константинопольский как-то признался, что закончил балетное училище, и хотел танцевать в Большом театре: «Меня в Большой не взяли, и я решил стать режиссером». Так что в отместку не случившемуся балету в своей жизни Константинопольский подарил «странной балерине» восхитительную фразу «И тогда я решила сжечь театр на..!»