Засланный нефтяник

В газеты «Ведомости» возникший с марта конфликт вновь обострился из-за освещения деятельности компании «Роснефть». Исполняющий обязанности главреда «Ведомостей» Андрей Шмаров  удалил с сайта газеты критическую колонку о бизнесмене Игоре Сечине.

Материал экономиста Константина Сонина «Тяжелое время ответственности: чем может запомниться эпоха Игоря Сечина в Роснефти» был опубликован ночью и снят по распоряжению Андрея Шмарова. Позже его заместитель Александр Губский попытался восстановить колонку на сайте, но ее снова удалили. Об этом он рассказал в своем Facebook, опубликовав текст статьи.

Шеф-редактор сайта «Ведомостей» Максим Товкайло сказал The Bell, что считает это решение ошибочным и пытался отговорить Шмарова, но тот как и. о. главного редактора воспользовался своим правом определять контент издания. «Думаю, это решение приведет к массовому оттоку подписчиков, что скажется на финансовых показателях газеты. Я об этом предупредил Шмарова», — цитирует The Bell. При таком развитии событий страна лишится последнего качественного экономического СМИ, пользующегося высоким доверием общества.

С середины марта новыми владельцами газеты являются издатель Константин Зятьков и управляющий директор Arbat Capital Алексей Голубович. Сооснователь журнала «Эксперт» Андрей Шмаров был назначен исполняющим обязанности главного редактора «Ведомостей» 23 марта после смены собственников. Вскоре после этого в редакции произошел скандал: Шмаров 29 марта заменил заголовок в статье о венесуэльских активах «Роснефти» на противоположный по смыслу. Материал изначально назывался «Государство может формально потерять контрольный пакет в «Роснефти». Новый заголовок утверждал, что «Государство в результате сложной сделки сохранит контроль в «Роснефти». Сотрудники «Ведомостей» потребовали от акционеров сменить главного редактора и рассмотреть другую кандидатуру, но получили отказ.

«Стремительная смена главного редактора и назначение исполняющим обязанности главного редактора и редакционным директором «Ведомостей» людей, чуждых журналистским принципам и корпоративной культуре издания, дестабилизировали коллектив, шокировали ньюсмейкеров и рекламодателей, — заявили заместители главного редактора. — Налицо острейший кризис доверия внутри коллектива, который не хочет работать с чуждыми им новыми руководителями».

Курьер-Медиа публикует текст удаленной статьи, которую Константин Сонин разместил в своем Facebook

Тяжелое время ответственности

Колонка Константина Сонина об Игоре Сечине, удаленная с сайта «Ведомостей»

Казалось бы, президентов и гендиректоров должны оценивать по тем результатам, которые зависели от их усилий. Тем не менее в жизни это не так. Лидеров оценивают и запоминают по результатам, даже если результаты определялись обстоятельствами. Особенно обостряется внимание и память в тяжелые времена — в такие моменты те, кто стоит у руля, отвечают — в памяти народной — вообще за всё.

Вот хрестоматийный пример. Егор Гайдар возглавил экономический блок российского правительства осенью 1991 г. в разгар тяжелейшего кризиса. Ни одному экономическому историку не придет в голову возлагать на него ответственность за кризис, который к этому моменту шел уже несколько лет. Гайдар покинул правительство через год, проделав невероятную по сложности работу, и тем не менее остался в памяти как виновник кризиса. Примерно с таким же основанием можно обвинять врача-реаниматолога в смерти пациента от обширного инфаркта.

В чем только ни обвиняли правительство и Центробанк в 1998 г., хотя не было особой возможности сделать что-то по-другому. Наоборот, правительство сработало, минимизировав потери, и уже через год страна перешла к росту. Но за тяжелые времена отвечают — в глазах граждан — все, кто находился тогда у власти.

Так же и сейчас. Долгие годы деятельность команды Игоря Сечина в «Роснефти» подвергалась критике со стороны профессионалов отрасли и экономических журналистов, но публика не обращала особого внимания, потому что годы были не особенно тяжелые. Огромные деньги были потеряны на национализации ТНК-BP (больше, чем в приватизацию 1990-х), но это не казалось важным. В декабре 2014-го вся страна вздрогнула из-за скачка курса доллара — «Роснефти» срочно понадобилась валюта, но и это постепенно забылось.

Однако 2020 год уже стал очень тяжелым. И поэтому, возможно, именно 2020 год определит то, как запомнится «эпоха Сечина». Нет, «Роснефть» и ее главный исполнительный директор Игорь Сечин не виноваты в резком падении цен на нефть в марте 2020 г. Цены упали бы, и примерно так же сильно, если бы Россия договорилась с Саудовской Аравией о сокращении добычи. Гораздо большую роль сыграло падение спроса на нефть — сначала Китай объявил карантин, резко замедливший рост экономики, а потом США и Европа ввели ограничения на мобильность людей и работу предприятий. Спрос на нефть (и конечно, на изготовляемый из нее бензин) со стороны американских водителей примерно равен потреблению нефти всей китайской промышленности, так что американцы, оставшиеся дома на время карантина, — важнейший фактор в нынешнем положении дел. Однако, судя по газетным статьям, позиция Сечина и «Роснефти» способствовала срыву переговоров, и широкая публика горячо принимает версию «Сечин обрушил нефть». По тому же принципу, что и с Гайдаром: дело не в том, кто на самом деле виноват, дело в том, кого в тяжелых обстоятельствах запоминают как главного виновника.

То же самое и с другой мартовской операцией, проведенной «Роснефтью», — передачей венесуэльских активов другой российской государственной компании. Смысл этой передачи: вывод «Роснефти» из-под санкций, связанных с сотрудничеством с режимом Мадуро. Не исключено, что сделка чисто техническая, Россия ничего не потеряет. И также не исключено, что она встанет в один ряд с «кредитом МВФ в июле 1998 г.» — станет историей, которая будет включаться в любую биографию Сечина.

Опять-таки — вся история с Венесуэлой, в которой Россия имела дело с малопопулярным диктатором, доведшим богатую нефтью страну до дефицита товаров первой необходимости (включая бензин!), гиперинфляции и массовой эмиграции, была ошибкой. Долг страны перед Россией и венесуэльской государственной нефтяной компании перед «Роснефтью» составляет минимум несколько миллиардов долларов. Очевидно, что большая часть этих денег никогда не вернется. «Роснефть» получила и, возможно, еще получит какие-то местные активы (как раз той самой государственной монополии, деятельность которой привела к дефициту бензина в стране с 10% мировых запасов). А может быть, и не получит, потому что следующий лидер страны откажется, возможно, и от долгов, и от соблюдения прав инвесторов, как это не раз бывало в Латинской Америке. Но запомнятся не 10 лет бессмысленных трат на «повышение геополитической роли», а малопонятная передача активов в 2020 г. Потому что в тяжелых обстоятельствах граждане внимательнее следят за государственным кошельком.

Кризисы несправедливы. Действуешь — как всегда, а запоминается результат. Не исключено, что «эпоха Сечина» в руководстве «Роснефтью» запомнится не некомпетентностью и потерями первых лет, а «мартом 2020». Не тратой государственных денег на поддержку бесперспективного режима, а «спецоперацией по выводу активов» в том же тяжелом 2020 году. Что, конечно, будет по-своему несправедливо.

Константин Сонин, «Ведомости»